В деньгах счастье?

— Жить, как говорится, хорошо!

— А хорошо жить — еще лучше!

Из к/ф «Кавказская пленница»

Вопрос о связи благополучия и денег волнует умы и исследователей, и обывателей, однако консенсуса по этому вопросу нет. По мнению некоторых ученых, влияние богатства на уровень благополучия ослабевает по достижении определенного порога «насыщения» этим богатством (так называемый парадокс Р. Истерлина [1]). Особенно это характерно для экономически развитых европейских стран (в отличие от развивающихся), что объясняется превалированием в них постматериалистических ценностей [2]. В ­какой-то мере эта мысль отражается даже на уровне обыденного сознания, особенно в российском культурном коде, в котором крылатые фразы наподобие «лучше быть богатым и здоровым, чем бедным и больным», уживаются с такими пословицами и поговорками, как «счастье не купишь», «не в деньгах счастье» и т. д. И как бы ни хотелось верить в последнее, лидерами по уровню индексов счастья оказываются ­все-таки страны с высоким уровнем ВВП и благосостояния населения (и крайне редко в верхние строчки рейтинга попадают не вписывающиеся в это правило государства) (рис. 1).

Счастье связано с деньгами, пусть и не самым линейным образом. И наши российские исследования это подтверждают. ФОМ занимается исследованиями темы благополучия уже несколько лет [5]. В одном из них мы разработали Индекс благополучия россиян (ИБР), который затем несколько раз мониторили. Этот индекс построен с опорой на международные методики измерения счастья и благополучия. В его основе лежат три вопроса, несколько по-разному измеряющие этот феномен:

Вопрос об удовлетворенности жизнью (Европейское социальное исследование[6], перевод ФОМ): «Принимая во внимание все стороны Вашей жизни, скажите, пожалуйста, насколько Вы сейчас удовлетворены своей жизнью в целом? Посмотрите на карточку и дайте ответ по шкале, где „0“ означает „совершенно не удовлетворен(–а)“, а „10“ — „полностью удовлетворен(-а)“».

Вопрос о счастье (Европейское социальное исследование, перевод ФОМ): «Оцените, пожалуйста, насколько Вы сегодня счастливы? Дайте ответ по шкале от 0 до 10, где 0 означает „совсем не счастлив(-а)“, а 10 — „очень счастлив(-а)“».

Вопрос о месте в жизни («лестница Кантрила») (используется во «Всемирном докладе о счастье»[7], перевод ФОМ): «А теперь вообразите, пожалуйста, лестницу, ступеньки которой пронумерованы от 0 внизу до 10 наверху. Самая верхняя ступенька лестницы представляет наилучшую возможную жизнь для Вас, а самая нижняя — наихудшую возможную жизнь для Вас. На какой ступени этой лестницы Вы находитесь в настоящий момент?».

ИБР для каждого респондента рассчитывается путем суммирования его ответов на три представленных выше вопроса с весами 0,32, 0,30 и 0,38 соответственно.

Несколько слов о методике, с помощью которой были найдены эти веса[8]. Сначала нужно было убедиться, что шкалы трех исходных вопросов не только выглядят как числовые (шкалы равных интервалов), но и являются таковыми. Например, что перемещение по второй шкале от 3 до 4 баллов соответствует такому же приросту «счастья», как от 4 до 5, от 5 до 6 и т. д. Для этого с помощью метода главных компонент были построены числовые аналоги исходных переменных (квантификации). Оказалось, что графики квантификаций практически линейны почти на всем протяжении шкалы каждого из вопросов. Кроме того, числовые аналоги позиций «затрудняюсь ответить» и «5 баллов» практически одинаковы для всех трех шкал, а значит, позиции «затрудняюсь ответить» перед расчетом ИБР можно присвоить значение средней позиции шкалы — 5 баллов.

Числовой характер исходных вопросов дал нам основание применить для поиска весовых коэффициентов уже не категориальный, а классический метод главных компонент. С его помощью был найден фактор, объясняющий максимум дисперсии трех исходных переменных. Затем с помощью линейного регрессионного анализа были найдены коэффициенты, связывающие этот фактор с тремя исходными переменными. Приведенные выше весовые коэффициенты отдельных переменных (0,32; 0,30 и 0,38) были получены путем нормирования b-коэффициентов этой регрессионной модели на единицу, благодаря чему ИБР тоже меняется от 0 до 10 баллов.

ФОМ трижды измерял ИБР в течение 2018—2020 годов, и за этот период сам индекс изменялся незначительно: от 5,7 балла в 2018 году до 5,9 балла в 2020 году (рис. 2).

В одном из исследований мы предприняли попытку понять, какие же переменные взаимосвязаны с ощущением благополучия россиянами[10]. Оказалось, самый значимый фактор, теснее всего связанный с уровнем индекса благополучия россиян, — это самооценка материального положения. Чем она хуже, тем ниже индекс, отражающий ощущение благополучия, и наоборот (рис. 3).

В нынешних российских условиях именно от уровня финансового благосостояния прежде всего зависит, где именно на интегральной шкале благополучия человек себя ощущает. И только после учета этого главного фактора начинают проявлять себя другие компоненты, причем для людей с разным финансовым положением они разные. Остановимся на этом чуть подробнее (рис. 4).

В результате анализа[12] методом классификационных деревьев[13] первой дифференцирующей переменной стал вопрос об оценке материального положения, разделивший респондентов на группы «очень бедных» (тех, кому не хватает даже на питание), «необеспеченных» (тех, кому не хватает на одежду), «малообеспеченных» (тех, кому не хватает на бытовую технику), «среднеобеспеченных» (тех, кому не хватает на автомобиль, но остальные траты, включая технику, они могут себе позволить) и «обеспеченных» (в этой группе уже могут позволить себе покупку автомобиля). Далее в каждой из этих групп начали действовать уже другие переменные, другие вопросы анкеты:

— В группе «очень бедных» главным вопросом, дифференцирующим респондентов на группы с разным уровнем ИБР, оказывается вопрос о сравнении себя с другими:[14] если ответ на него не в пользу респондента, то уровень благополучия этого респондента будет самым низким по выборке. А если респондент считает, что живет как минимум не хуже других, то уровень его благополучия повышается и выводит его на одну ступень с людьми, которые в материальном плане живут получше.

— В группе «необеспеченных» важна уверенность в будущем, то, насколько люди считают текущую ситуацию подходящей для того, чтобы строить планы[15]. Если эта уверенность присутствует, то ИБР, несмотря на довольно сложное материальное положение, оказывается на среднем по всем опрошенным уровне. А если ее нет (и еще нет и оптимизма[16], это следующая переменная, важная для данной группы), то люди «проваливаются» по индексу на уровень еще более бедных.

— В группе «малообеспеченных» «срабатывает» сравнение себя с другими — и так же, как и с совсем бедными, в случае такого сравнения в пользу респондента ощущение благополучия существенно выше. Так, представители этой группы, которые считают, что в целом живут лучше других, имеют значение ИБР более высокое, чем входящие в самую богатую группу, но при этом не уверенные в будущем! А те, кто «завидует» окружающим, спускаются на уровень самых бедных. В группе «малообеспеченных» после переменной сравнения себя с другими также «включаются» переменные уверенности в будущем и оптимизма, которые, как и в предыдущих группах, в случае «работы на человека» повышают его ИБР, а в случае «работы против» — снижают.

— В группах «среднеобеспеченных» и «обеспеченных» главной оказывается уверенность в будущем. Самые высокие (и почти одинаковые) баллы ИБР у тех, кто готов планировать жизнь в текущей ситуации: как среди тех, кому материальное положение позволяет покупку только бытовой техники, так и среди тех, кто может позволить себе большее. А вот если нет веры в то, что сейчас можно строить планы, ИБР опускается на уровни даже ниже, чем у некоторых представителей малообеспеченных, которым хватает средств только на еду.

Таким образом, с одной стороны, материальное положение оказывается решающим предиктором субъективного ощущения благополучия россиян, с другой, его эффект «корректируется» иными социально-­психологическими характеристиками человека (сравнением себя с другими, уверенностью в будущем, оптимизмом), при этом они по-разному компонуются в зависимости от финансового положения человека. То есть счастье россиянина сегодня в большой степени определяется деньгами, но не только ими. Власть денег не абсолютна, важны еще и личные особенности. (Например, при прочих равных менее счастливы «завистники».)

Безусловно, помимо выделенных переменных, с ощущением благополучия связаны и другие социально-­демографические характеристики, что подтверждается в том числе выводами международных исследований. Так, более молодые счастливее старшего поколения[17], женщины немного счастливее мужчин[18].

Однако вернемся к деньгам. Конечно, на вопрос о том, что на что влияет — финансовое положение на счастье или наоборот, — наше текущее исследование ответов не дает; мы только фиксируем наличие связи между переменными и показываем некоторую разницу в группах, выделенных с учетом разных переменных (социально-­демографических и личностных характеристик). Тем не менее интересно посмотреть еще глубже на связь темы денег и благополучия. Мы задали респондентам ряд вопросов об их отношениях с деньгами и соотнесли ответы с их ИБР, в результате пришли к нескольким интересным наблюдениям.

Среди тех, кто дает нейтральные или позитивные ассоциации с деньгами («труд», «удовольствие», «польза» и т. п.)[19], уровень индекса благополучия заметно выше средних значений и тем более значений среди тех, для кого деньги представляются источником проблем. Возможно, отношение к деньгам, которое выражается через эти ассоциации, — это следствие уровня материального положения респондента: богатому легче ассоциировать деньги с удовольствием, нежели бедному. Но, возможно, здесь есть и обратная зависимость — позитивное отношение к деньгам усиливает ощущение благополучия[20] (рис. 5).

Другое интересное наблюдение: люди с высоким уровнем благополучия чаще склонны брать ответственность за свое финансовое положение на себя, а с низким — перекладывать на внешние обстоятельства[21] (рис. 6). Здесь также может сработать эффект дохода (мы уже отмечали, что более высокий ИБР характерен для более обеспеченных). Однако выше мы показывали взаимосвязь социально-­психологических факторов и ощущения благополучия. Возможно, принятие на себя ответственности за свое материальное благосостояние могло бы повысить уровень субъективного благополучия.

И еще одно наблюдение. Значение индекса благополучия взаимосвязано с пользованием определенными финансовыми услугами [22]. Те, у кого есть депозит в банке, показывают более высокий, чем в среднем, уровень ИБР, а вот заемщики (кроме ипотечных) — наоборот, более низкий. Неблагоприятное воздействие на финансовое и личное благополучие было показано и в ряде зарубежных исследований, продемонстрировавших более низкий уровень благополучия среди должников, причем ощущение благополучия было также связано с величиной долга и тем, кто является кредитором[23]. В нашем исследовании корреляционный анализ осуществлялся при исключении влияния возраста и уровня дохода. Это означает, что люди в одном и том же возрасте и с одинаковым личным доходом, прибегающие к отмеченным финансовым практикам, более/менее благополучны, чем те, кто ими не пользуется.

Таким образом, рациональное и позитивное отношение к деньгам, сберегательные практики связаны с более высоким уровнем субъективного благополучия. При этом социально-­психологические факторы (такие как уверенность в будущем, сравнение себя с другими или оптимизм) могут компенсировать (или, наоборот, еще больше ухудшить, если у человека проблемы в данных сферах) недостаток денег как предиктора более высокого уровня благополучия. Похоже, сегодня в России более счастливы «кузнецы своего счастья».