Факторы адаптации россиян к социальным изменениям, связанным с СВО

Тревога, которую вызывают происходящие последние полтора года геополитические события, проявляется в большей степени на эмоционально-психологическом, нежели на социально-поведенческом уровне. Чем это объясняется? Как люди воспринимают происходящие события? Что предпринимают, чтобы справиться с возникающими трудностями? Авторы выпуска «Общество во времена СВО» пытаются понять, как российское общество приспосабливается к меняющимся геополитическим условиям. На основе представленного ими анализа механизмов индивидуальной и групповой адаптации, проявившихся за последние полтора года, мы выделили шесть трендов, связанных с реакцией на случившиеся трансформации.

 

Т1: Формирование и институционализация новых «этических кодексов»[1]

В сложных современных обществах складывается система, в которой многообразие социальных отношений и ситуаций регулируется на основе права и установленных норм. Согласно подходу Н. Лумана, в условиях социетальных перемен она утрачивает значимость и возникает потребность в выработке новых регуляторных механизмов. Этот процесс происходит на протяжении последних полутора лет в российском обществе, где формируются новые «этические кодексы», регулирующие поведение в изменившихся обстоятельствах. Они имеют закрытый характер и замыкают жизненные миры на самих себе, изолируя их от социальной системы. Их ключевая особенность заключается, по Т. Курану, в благоразумии. Этики благоразумия, возникающие в разных сферах жизни, помогают россиянам адаптироваться и выживать в условиях неопределенности. В то же время они несут в себе риск латентного кризиса легитимности политических институтов, поскольку затрудняют самоописание общества и делают невозможной его системную интеграцию.

 

Т2: Рутинизация повестки, связанной с СВО[2]

Тренд связан с ростом психологической усталости россиян от сопереживания и проявляется в снижении его интенсивности, в восприятии новостей, связанных с СВО как фоновых. Исследования фиксируют сохранение психолого-политической стабильности российского общества: с начала 2022 года физическое и психическое самочувствие наших сограждан в целом не изменилось. В определенной степени социальные аналитики склонны объяснять этот феномен формированием своего рода «антихрупкости» как результата переживания пандемии COVID-2019.

 

Т3: Формирование устойчивости к кризисам[3]

Тренд проявляется, среди прочего, в стратегиях экономического поведения россиян в последние полтора года. Компенсировать снижение доходов на фоне инфляции наши соотечественники стремятся реактивными и проактивными практиками. Реактивные практики характерны для малообеспеченных граждан, к ним относятся жертвование запланированными крупными покупками и путешествиями в период отпуска; более редкое посещение развлекательных мероприятий и заведений и пр. К проактивным практикам обращаются более образованные и финансово обеспеченные россияне. Они ищут дополнительные возможности улучшить свое материальное положение ― тщательнее учитывают доходы и расходы, берутся за дополнительную работу и пр.

 

Т4: Усиление гражданской и национальной идентичности, эффект «сплочения вокруг флага»[4]

Тренд проявляется в значимом росте гражданской идентификации и политического доверия, убежденности в справедливом устройстве российского общества и снижении антиэлитных настроений; в распространении различных форм внутригрупповой солидарности ― сборе пожертвований и волонтерстве, самоорганизации части населения для помощи фронту. С одной стороны, на этой основе растет социальный оптимизм: наиболее проявленным чувством в отношении ситуации в стране становится надежда ― вера в то, что все сложится благополучно. С другой стороны, усиление национальной идентичности ведет к росту аффективной поляризации и внутригрупповому фаворитизму. Из-за усиления тревоги и депрессии в обществе растут авторитарные установки, увеличивается склонность поддерживать простые решения, уменьшается вера в вариативность человеческого поведения и существование множества путей достижения цели.

 

Т5: Запрос к политическим партиям на способность консолидации и сотрудничества как с властью, так и с другими политическими силами[5]

Образ и формат деятельности существующих политических партий (преимущественно центристская ориентация, «размытость» политических программ) были сформированы в мирное время и в новой ситуации нуждаются в серьезном переформатировании, поскольку слабо соответствуют ожиданиям избирателей. Актуальное психологическое состояние социума, во-первых, усиливает тенденцию консолидации и требует от партий работы по объединению общества в условиях внешней угрозы. А во-вторых, выдвигает запрос на идеологические дискурсы, связанные с экологической тематикой, защитой прав человека, социал-демократическими и либеральными ценностями.

 

Т6: На международном уровне углубление разрывов (дискурсивных, ценностных и пр.) и рост дистанции между странами в контексте их позиции по отношению к российско-украинскому конфликту[6]

Стабилизация смыслов, благоприятствующих проводимому политическому курсу, и закрытие оппозиционных дискурсов считаются обычной практикой во времена межгосударственных конфликтов. Современная медиареальность такова, что официальный украинский дискурс, представляющий противостояние с Россией как борьбу цивилизации/демократии против варварства/тирании, оказался единственным транслируемым в информационном пространстве, контролируемом западными корпоративными СМИ. При этом как российский государственный, так и украинский оппозиционный дискурсы ими полностью игнорируются. Существенная разница в структуре и качестве освещения конфликта на Украине как внутри тех или иных стран, так и между странами Запада и странами, например, БРИКС, не создает условий для скорого и мирного урегулирования геополитического противостояния.

 

***

События, произошедшие с начала СВО до настоящего момента, не оказали по-настоящему масштабного влияния на повседневные практики россиян. Наши соотечественники не ощутили существенных перемен в большинстве сфер своей повседневной жизни. В то же время общество остается тревожным, на поведении людей сказываются универсальные механизмы защиты: потребность в принадлежности к коллективу, повышение приверженности ценностям своей группы, противопоставление «своих» и «чужих», готовность верить в существование могущественного врага и поддержка решительных лидеров. В целом, несмотря на предшествующий СВО период пандемии, обусловивший кумулятивное воздействие экономических, эпидемиологических и геополитических факторов, адаптивные способности россиян, помогающие справляться с шоками на микроуровне, пока остаются достаточно высокими.

 

---

[1] Подробнее см. материалы: Н. Савин «Общество в смятении». URL: https://sociodigger.ru/articles/articles-page/obshchestvo-v-smjatenii; А. Фирсов «Найди себя на карте компромиссов». URL: https://sociodigger.ru/articles/articles-page/naidi-sebja-na-karte-kompromissov.

[2] Подробнее см. материалы: Т. Нестик «Психологическое состояние российского общества в условиях СВО». URL: https://sociodigger.ru/articles/articles-page/psikhologicheskoe-sostojanie-rossiiskogo-obshchestva-v-uslovijakh-svo; В. Радаев «Реальность повседневной жизни: социально-экономические практики российского населения после начала СВО». URL: https://sociodigger.ru/articles/articles-page/realnost-povsednevnoi-zhizni-socialno-ehkonomicheskie-praktiki-rossiiskogo-naselenija-posle-nachala-svo; И. Бурикова, К. Джгамадзе «Социально-психологическая адаптация к глобальной турбулентности: от тревоги к рутине». URL: https://sociodigger.ru/articles/articles-page/socialno-psikhologicheskaja-adaptacija-k-globalnoi-turbulentnosti-ot-trevogi-k-rutine.

[3] Подробнее см. в материале: В. Радаев «Реальность повседневной жизни: социально-экономические практики российского населения после начала СВО». URL: https://sociodigger.ru/articles/articles-page/realnost-povsednevnoi-zhizni-socialno-ehkonomicheskie-praktiki-rossiiskogo-naselenija-posle-nachala-svo.

[4] Подробнее см. в материале: А. Татарко «Гражданская идентичность и ментальное здоровье россиян: роль психологических стратегий совладания в условиях санкционной политики». URL: https://sociodigger.ru/articles/articles-page/grazhdanskaja-identichnost-i-mentalnoe-zdorove-rossijan-rol-psikhologicheskikh-strategii-sovladanija-v-uslovijakh-sankcionnoi-politiki; Т. Нестик «Психологическое состояние российского общества в условиях СВО». URL: https://sociodigger.ru/articles/articles-page/psikhologicheskoe-sostojanie-rossiiskogo-obshchestva-v-uslovijakh-svo; И. Бурикова, К. Джгамадзе «Социально-психологическая адаптация к глобальной турбулентности: от тревоги к рутине». URL: https://sociodigger.ru/articles/articles-page/socialno-psikhologicheskaja-adaptacija-k-globalnoi-turbulentnosti-ot-trevogi-k-rutine.

[5] Подробнее см. в материале: Е. Шестопал «Новые тренды восприятия российских партий в условиях нынешней политической реальности». URL: https://sociodigger.ru/articles/articles-page/novye-trendy-vosprijatija-rossiiskikh-partii-v-uslovijakh-nyneshnei-politicheskoi-realnosti.

[6] Подробнее см. в материалах: О. Байша «СВО и закрытие дискурсов: вытеснение альтернативных смыслов и фиксация гегемонистских значений». URL: https://sociodigger.ru/articles/articles-page/svo-i-zakrytie-diskursov-vytesnenie-alternativnykh-smyslov-i-fiksacija-gegemonistskikh-znachenii; С. Пасти «Российско-украинский кризис в телевизионных новостях стран БРИКС и Запада». URL: https://sociodigger.ru/articles/articles-page/rossiisko-ukrainskii-krizis-v-televizionnykh-novostjakh-stran-briks-i-zapada.